We're all of us haunted and haunting...
Письма. В белых и разноцветных конвертах. Они похожи на бабочек застывших в безвременьи. Когда-то они пахли цветами и петитгрейном. Сейчас они пахнут неуловимым запахом воспоминаний.
Вот в этом конверте с изображением вида Нижнего Новгорода на старинной открытке - пришло первое. Оно горькое, апрельское, снежно-талое. Из всей стопки я могу вытащить его наощупь с закрытыми глазами. Я помню каждую его строчку, хоть и прошёл не один год. Оно долго сопровождало меня в книгах, тетрадях, сумках...
А вот это... Со смешной мышкой. Я прижимала его к груди, засыпая в пустой комнате на одной раскладушке, среди белых стен и запаха штукатурки, среди гулкого эха и разрухи ремонта. Оно грело меня.
Часть конвертов истрёпана мной от неоднократного прочтения. А некоторые я больше никогда не брала в руки.
Часть конвертов пуста - в них были открытки, которые теперь живут на полке.
Часть писем никогда и не была в конвертах - это листы, листочки, заметки. Стихи, рецензии, рисунки.
Пунктирная линия сквозь сердце. Индекс-адрес-адресат... адресат-адрес-индекс. Пунктирная линия стука колёс и прощаний. Я часто читала письма в метро или маршрутках, нетерпеливо отрывая край конверта. И каждый раз замирая ненадолго перед тем, как взять в руки листы. Грустная романтика.
Мои бумажные бабочки в моих руках. Они кажутся живыми.
Вот в этом конверте с изображением вида Нижнего Новгорода на старинной открытке - пришло первое. Оно горькое, апрельское, снежно-талое. Из всей стопки я могу вытащить его наощупь с закрытыми глазами. Я помню каждую его строчку, хоть и прошёл не один год. Оно долго сопровождало меня в книгах, тетрадях, сумках...
А вот это... Со смешной мышкой. Я прижимала его к груди, засыпая в пустой комнате на одной раскладушке, среди белых стен и запаха штукатурки, среди гулкого эха и разрухи ремонта. Оно грело меня.
Часть конвертов истрёпана мной от неоднократного прочтения. А некоторые я больше никогда не брала в руки.
Часть конвертов пуста - в них были открытки, которые теперь живут на полке.
Часть писем никогда и не была в конвертах - это листы, листочки, заметки. Стихи, рецензии, рисунки.
Пунктирная линия сквозь сердце. Индекс-адрес-адресат... адресат-адрес-индекс. Пунктирная линия стука колёс и прощаний. Я часто читала письма в метро или маршрутках, нетерпеливо отрывая край конверта. И каждый раз замирая ненадолго перед тем, как взять в руки листы. Грустная романтика.
Мои бумажные бабочки в моих руках. Они кажутся живыми.